Для души и для дела
Раньше линейщик Иванов и Бузукин жили между собой дружно. Линейщик Иванов пилил деревья и кусты под ЛЭП, а Бузукин записывал в своих отчетах:
«…При подготовке к проверке Иванов И. И. расчистил 7 километров 200 метров просеки, выполнив тем самым план на сто два и восемь десятых процента».
«…С целью предотвращения аварий Иванов И. И. расчистил 7 километров 200 метров просеки, обеспечив выполнение программы на сто два и восемь десятых процента».
«…Встав на трудовую вахту для восстановления электропередачи, Иванов И. И. выдал 7 километров 200 метров расчищенной просеки, что составило сто два и восемь десятых процента».
Писал все это Бузукин и чертил красивые графики, изображающие производственные успехи линейщика Иванова.
И недавно довелось им познакомиться лично. Линейщик Иванов вдруг выполнил план расчистки на сто сорок процентов, да еще накануне получения паспорта готовности к ОЗП.
«Вот ведь какого человека вырастили!» — решил Бузукин, нежно посмотрел на свои красивые графики и отправился к Иванову.
Линейщик Иванов заправлял кусторез бензином и готовился работать с высокой производительностью.
— Молодец Иванов И. И.! — похвалил его Бузукин. — Только вышел на вахту и уже наглядные результаты?
— Как сказать, — сказал Иванов, — Я просто так.
— Что значит, просто так?! — опешил Бузукин.
— Вот так, — смутился Иванов. — Тружусь я. Стараюсь.
Бузукин рассмеялся и хлопнул Иванова по плечу.
— Да ты юморист. Шуткуешь. Трудишься-то для чего, а?! С целью повышения трудовых показателей…
— Как сказать, — опять ответил Иванов. — Нравится мне это дело очень. Определенно люблю на свежем воздухе работать.
— Для чего любишь? — опешив, спросил Бузукин.
— Люблю и все тут, — сказал под нос Иванов. — По-другому не умею.
«Неспроста это», — подумал Бузукин. И направился этим же вечером к Иванову в гости. Для, так сказать, более личного знакомства. Или, если угодно, выяснить мотивы.
Пришел и видит: у Иванова все как должно. Все как у достойного работника. Висят почетные грамоты на стене, книги стоят на полках, гитара, не покрытая пылью. А Иванов сидит перед компьютером и какое-то приспособление рисует. И считает, резво, на том же компьютере.
Выпили чаю с тортом, поговорили о жизни. Производственных вопросов Бузукин из вежливости не касался.
Но уходя, глянул в монитор и спросил:
— Рационализацией для чего занимаешься?
Иванов поперхнулся чаем и странно покраснел.
«Так! — подумал Бузукин. — От меня ничего не скроешь. Не бывает, чтобы человек просто так план перевыполнял».
А Иванов на следующий день опробовал приспособление и выдал сто шестьдесят процентов. Позвал его Бузукин к себе.
— Ну что? — спросил он ласково. — Правду скажем или молчать будем? Ты мне это прекращай! Давай по-хорошему.
— Будь, как будет, — сказал Иванов. — Только, право слово, я просто так. Из любви к процессу.
Время шло, несколько праздников и проверок прошло. У Бузукина в отчете нуль. И график не меняется.
«Вот же дался работничек! — думалось ему. — Не сегодня, так завтра, проверка будет — а мне им показать нечего?»
И тут Иванов окончил институт заочно, получил диплом и через неделю, выдал на-гора триста двадцать процентов.
— Молодец, Иванов! — приветствовал его Бузукин, придя в цех. — Медаль тебе надо! Рассказывай, как получилось. Благодаря чему.
— Благодаря знаниям, — скромничал Иванов.
— Опять за свое! — не выдержал Бузукин. — А знания получал для чего? В результате чего учиться пошел?!
И тогда Иванов, несмотря на свое высшее уже образование, грубо сказал:
— Подите вы туда-то и туда-то!
— Господи боже мой! — расстроился Бузукин. — За что мне это?
Он поднялся в свой кабинет и от нервного расстройства хотел даже рассчитаться — пусть, мол, без него все горит синим пламенем и катится в тартарары.
Однако позже изменил решение. Плюнул на этого грубияна и написал в отчете:
«…В ходе ликвидации последствий стихийных явлений Иванов И. И. расчистил 18 километров 350 метров просеки …»
Теперь линейщик Иванов и Бузукин снова живут без споров.
