СЕТИслог

О пользе звериных троп

Давно это было,  работал я тогда инспектором по надзору за  эксплуатацией электрических сетей  в одном из сетевых предприятий  юга Смоленской области. И как  было  у нас в сетях заведено: весной и осенью организовывались ИТР-овские контрольные  обходы  линий 110-330 киловольт. Народ в обходы выбирался разношерстный в основном из конторских:  были и экономисты, вышедшие из производственных служб и оперативно-диспетчерская служба и профсоюз в лице начальника местной организации и много ещё кого. Ну и в этом святом для всех деле не обходилось без директора и главного инженера.   В общем – это был маленький праздник   единения вокруг своего профессионального дела  людей и так, как май и сентябрь это праздник в природе то и природы. 

Сентябрьский лес, а нужно сказать, что большая часть наших линий проходила по лесным массивам, отдавал с утра приятной прохладой, от земли шел пряный запах еще почти не заметного приближения холодов . Лес начинал зацветать всеми красками палитры художника под именем природа.  К обеду воздух прогревался - и казалось, что все  еще царствует лето. Тихий, теплый ветерок нес  вдоль опушек вечных сентябрьских путешественников – маленьких паучков на своих паутинках. И вот в  такую красоту приходилось погружаться каждому из нас и при этом строго не забывать, что над головой у тебя гудят провода и через каждые стопятьдесят метров  попадаются опоры ЛЭП, которые надо обязательно осмотреть, всё заметить а замеченное записать.

В один из таких погожих сентябрьских дней достался мне участок на воздушной линии 330 киловольт  в  районе Большого Кагаричского болота.  В начале пути  тропинка,  проложенная вдоль  линии электромонтерами службы ЛЭП и охотниками шла по взгоркам  на  кромке соснового бора.  Идти было легко и приятно.  Легкий ветерок приятно холодил немного взмокшую спину через ворот расстегнутой рубашки.  Но взгорки быстро закончились, и передо мной распростерлось  известное на всю округу Кагаричское болото, краем которого и проходила линия электропередач. Известность свою это болото получило за огромное количество клюквы и водившихся в том болоте кабанов и ещё, бог знает, какой живности. Дорожка с пригорка плавно сбежала к болоту и начался кочкарник. Идти по нему было нелегко. То там, то здесь тропинку пересекали натоптанные кабаньи тропы, уходящие между кочек в  глубь болота. По одной из таких троп достаточно утоптанной и широкой  я и продолжил свой путь,  не теряя из виду проводов линии электропередачи. А так, как ВЛ-330 кВ имеет два провода на фазе,  то осматривать приходилось и дистанционные распорки между проводами в пролётах. Под ногами начала похлюпывать  вода и пришлось переходить на второй этаж – прыгать с кочки на кочку. При этом кабанья тропа уверенно шла дальше, что придавало мне уверенности.  Уж если эта « чушка» прошла, я мысленно представлял высоту зверя, я и подавно пройду. Дальше - больше приходилось уже делать приличные прыжки и между кочек во всю  блестела  переливаясь на солнце черным перламутром настоянная на болотных травах вода. Такими прыжками я медленно двигался по линии вдоль края болота. Попытка выбраться на более сухое место ни к чему не привела - наткнулся на непроходимый кустарник и стеной стоящий тростник. Вдруг впереди  я увидел пересекающую  болото насыпь – дорога. Ура, думаю, дошел. Здесь на дороге  и заканчивался  мой маршрут. Но видит око, да зуб не имет. До дороги оставалось метров шестьдесят, кочкарник расступался все шире и шире и впереди  виднелся участок чистой воды и вот она - победа. Обернулся назад и представил, что придется все только что проделанные прыжки повторять.  А что потом?  И решил, если кабан прошел, я что-ли не пройду. Срезал ножом небольшую осинку и вступил в воду. Водичка сначала показалась так себе, но когда забрел по пояс, то приятная свежесть сменилась зверским холодом. Но делать нечего, решение принято - вперед. И я рванул по кабаньей тропе сначала по грудь, а потом пришлось и поплыть. Долго выбирался из тростника и рогоза на твердое место и наконец, весь в болотной тине, вылез на дорогу.  На дороге я быстро понял, что без костра будет туго.  На моё счастье где-то совсем рядом послышалось тарахтенье. Высунувшийся из кабины поравнявшегося со мной  трактора  чумазый тракторист молча, с пониманием протянул коробок спичек. Дальше было дело техники. За дорогой на пригорке  между лесом и речушкой вытекающей  из «моего» болота я быстро развел костер, снял всю одежду и начался процесс сушки. Вдруг с обратного берега  речушки раздался хруст валежника, топот и сопение. Ну, думаю вот и кабан – хозяин тропы к костру спешит погреться. Я замер в ожидании появления как минимум секача. Послышался отчетливый топот и шлепок чего-то крупного в воду. Я инстинктивно схватился за палку и приготовился к отражению незваного гостя. И тут из кустов к моему костру  на четвереньках выполз милый сердцу друг – Анисимович, начальник диспетчерской службы. Вид  у него был, что надо: мокрый до нитки, весь в дерезе  и колючках, через  лоб шла кровоточащая царапина. Обнаруженный костер и я в виде Робинзона Крузо возле него вызвали у него неописуемый восторг. Через минуту мы оба уже в известных костюмах сидели возле костра. Когда закончились все черти, каких только знал и не знал Анисимович он, выслушав мою историю, поведал свою.  Как долго пробирался по звериной тропе через заболоченный кустарник с его слов лосиной и тоже, как и я увидел дорогу. Но тут на последнем рывке дорогу преградила речушка вся заросшая ивняком и колючим кустарником. Побродив вдоль берега туда-сюда, он более подходящего места для переправы, чем лосиная тропа не нашел. Примерился и решил, что разбежавшись, перемахнет речушку,  как это до него сделал лось.  Все бы так и случилось, если бы  в полете не зацепил ногой колючий куст и не принял горизонтальное положение. Ну, а всё остальное я видел и слышал. Когда через полтора часа нас забирала машина, мы имели хотя и помятый, но вполне боевой вид. Ну, а поход по звериным тропам остался надолго в памяти. И не раз, собираясь потом в диспетчерской,  мы перебирали в памяти различные истории, произошедшие  с нами при выполнении обходов линий, и дружно хохотали.